Мой старший брат.

Когда я родилась ему уже было 7 лет.  Семь лет семья была только его: папа и мама, бабушка и дедушка, тети и дяди. И вдруг в дом принесли конкурента. И выкинуть его нельзя и делиться нет ни опыта, ни желания.

   Моя память подбрасывает мне из детства только мои страдания. Как он меня лупил и не разрешал жаловаться. Если я все-таки жаловалась, лупил еще сильнее. И плакать мне тоже запрещалось. Вот так внутри меня бушевали злость, боль, обида, бессилие. Вот так я, маленькая, законсервировала все это внутри себя и только последние годы жизни начала открывать и знакомиться с этой гремучей смесью. Так осталось на всю жизнь умение терпеть и выжидать удобного момента.

   Кем же он был, на самом деле, мой брат, для меня в детстве? Он был для меня богом. Большим, сильным, смелым, изобретательным, острым на язык. Он учил меня, кроху, приемам самозащиты. Заломит руку, я дергаюсь, воплю, ору, извиваюсь. И только потом покажет, как это делать и как освобождаться. Так я научилась искать решение, ключик для самых сложных проблем.

   Он был бесконечным на выдумки и шкоды. Я помню, как мы с балкона третьего этажа плескали воду из ковшика на прохожих внизу и быстро прятались за заграждение и в щелку наблюдали, как люди изумленно оглядываются и сердятся. И молча лопались от хохота. Вот так на всю жизнь во мне осталось ощущение сладости и возможности нарушения запретов и границ.

   Он придумывал беспроволочные телефоны и переговаривался с другом из соседнего дома. Он зачитывался фантастикой, а я подхватывала прочитаные им книги и погружалась в мир, где все возможно. Он слушал записи Высоцкого и я вслед за ним вслушивалась в этот хриплый голос, за которым стояли неимоверные степени свободы. И поражалась точности и краткости фраз.

   Он взяв рюкзак, отправлялся в поход в горы, а когда возвращался, я завороженно глядела на его обветренное лицо и запекшиеся от горного солнца губы. Потом, когда я пошла учиться в институт, я тут же записалась в секцию горного туризма.

   Он ходил в бассейн плавать и я пошла.

   У моего брата острый язык. Каких только прозвищ я в детстве не носила. Он и сейчас может выдать такое, что никто другой не посмеет сказать. А я училась прямоте, точности и силе остроумия.

   Получается, что в детстве, благодаря своему старшему брату, я прошла нелегкую армейскую закалку, которая служит теперь мне всю жизнь.

   Я до сих пор называю его Хитрая, рыжая морда. Хотя он уже давно седой.

   Мой старший брат.